Снюсовая эпидемия в Челябинске. Почему вещество, вызывающее «эйфорию» у школьников, не запрещают?

До скандала с исключением шестиклассницы из школы большинство родителей либо вообще не знали о существовании снюса, либо плохо себе представляли, что это такое. По вашим данным, насколько это явление популярно в Челябинске?

Алексей Тананин: На сегодняшний день это явление особенно популярно среди учащихся с 12 лет и старше. То есть, первые пробы начинаются в 12 лет, так как он в употреблении прост и доступен для подростков.

То есть, эти разговоры о снюсовой эпидемии – это не преувеличение?

Алексей Тананин: На сегодняшний день – нет, это не преувеличение. Более того – это определенный тренд среди молодежи. Это модно. И если ты не принимаешь этот снюс, значит, ты не часть того молодежного сообщества, ты какой-то изгой, значит у тебя какие-то проблемы.

Можно ли говорить о том, что в каждой школе Челябинска можно купить или можно встретить тех, кто употребляет снюс?

Алексей Тананин: Я бы сказал, что можно встретить тех, кто хотя бы пробовал или системно принимает снюс.

Даже несовершеннолетние могут его купить?

Алексей Тананин: Конечно.

Если в самой крепкой сигарете никотина определенное количество, то в пакетике снюса в 20 раз эта доза увеличена.

Давайте все-таки разберемся, что такое снюс.

Алексей Тананин: На самом деле это разновидность жевательного табака, в нем есть примеси сахара, примеси ароматизаторов, чтобы он не был таким горьким и он закладывается под верхнюю губу, под нижнюю, под язык, рассасывается и впитывается в ротовую полость и в течении 15-20 минут его рассасывания приходит определенный эйфорический эффект – это эффект от убойной дозы никотина. Если в самой крепкой сигарете никотина определенное количество, то в пакетике снюса в 20 раз эта доза увеличена. И мы встречали ребят, которые уже находятся в зависимости от этого снюса.

Значит, это не миф – зависимость возникает?

Алексей Тананин: Зависимость наступает.

Что еще? Какие опасности? Я читала чуть ли не про рак слизистой полости рта.

Алексей Тананин: Это когда системное употребление. Вообще эта тема пришла к нам в Челябинск два-три года назад, сначала она не имела столь обширной потребности среди школьников и буквально где-то год назад это начало массово пробоваться, а теперь это просто стало модно, стильно.

Пугает такое развитие событий, что эти дети могут стать будущими наркоманами — насколько это зависящая друг от друга вещь?

Оксана Кирюшина: Хотела сказать сама, как родитель, как мама троих детей, один из них – школьник, в первый класс пошел. И я сейчас как раз погружаюсь в эту тему. И, как вы правильно сказали, социально благополучный родитель – я в принципе чаще всего не в теме этого. И когда начал вопрос подниматься остро, я, конечно, пообщалась с родителями и одна из мам рассказала, что как раз показывала своей дочери ролик про снюс, девочке 13 лет, учится в обычной средней школе, и она говорит: «Мам, я дура что ли? Я все знаю». И я как раз-таки хочу сказать, что нужно начинать с самих себя родителям. Если папа и мама курят, то говорить про то, что это плохо – бесполезно, ребенок не будет слушать.

В благополучных семьях тоже бывают неблагополучные дети.

Алексей Тананин: Здесь несколько факторов, во-первых, что значит неблагополучная семья? Мы имеем в виду именно атмосферу внутри семьи. Благополучие оно не только материальное, финансовое, какие-то там блага, высшее образование и так далее. Это прежде всего доверительные отношения внутри семьи. Что касаемо перехода в зависимость, ранние, так сказать, пробы наркотических веществ, хотя я хочу заметить, что снюс не причислен к наркотическим веществам, к сожалению форма употребления этого никотинового препарата доступна для школьников. Не пахнет табаком, не надо курить-дымить, дыма нет. Они выходят на перемену – закидываются снюсом, приходят в класс и сидят. В течении 15-20 минут наступает эйфория. На следующей перемене они выходят, сплевывают и такой процесс у них происходит. Если говорить о зависимости – когда ребенок или подросток перешагивает определенный барьер и уже понимает, что есть нечто большее, нечто интересное, для его психики, для его чувств, ощущений, то, конечно, это все влияет на желание попробовать, повторить.

Вы употребляете слово эйфория, в гимназии, где случился этот громкий скандал, рассказывают, что дети, которые употребляли снюс, просто себя вели неадекватно. Выкрикивали какие-то слова и так далее. Это что?

Алексей Тананин: Слово эйфория – это, опять же, сленг школьников. Если выражаться более научным языком – это изменение сознания под воздействием психоактивного вещества.

Другое дело, что можно ли как-то своего ребенка заподозрить в принятии этих веществ? Вы говорите, что нет запаха и дыма.

Оксана Кирюшина: Надо поговорить с ребенком на эту тему, посмотреть на его реакцию в первую очередь, здесь очень важны доверительные отношения. Если их раньше не было и ребенка не понимали и не принимали, то, наверное, это бессмысленно.

70-80% учащихся либо пробовали, либо до сих пор принимают этот снюс.

Алексей Тананин: Да, ребенок закроется и будет отвечать на вопросы родителей то, что они хотят услышать, но вести двойную жизнь. Мы так же работали с подростками одно время и сегодня у меня был разговор с девочкой четырнадцати лет, в течение полугода она принимала снюс, практически была зависимость. Но сейчас при помощи родителей она оставила это, и она говорила об этом спокойно, нормально, рассказывая очень интересные факты изнутри. Мы – родители и взрослые смотрим на это с внешней стороны, а она изнутри. И она говорит о том, что 70-80% учащихся либо пробовали, либо до сих пор принимают этот снюс. Это очень жуткие цифры и это от самого подростка, который в этой теме, если можно так выразиться.

Что нам мешает запретить снюс?

Алексей Тананин: Такую ерунду запретить не так просто, потому что под запретом подразумевается исследование, внесение в списки запретных веществ, а это определенные механизмы и процедуры. Этим занимаются министерство здравоохранения, роспотреб надзор и другие органы, которые запрещают психоактивные вещества, появляющиеся и наносящие вред. Никотин у нас не запрещен.

Это очень доступная зависимость. Вот в чем проблема.

Оксана Кирюшина: Алкоголь тоже дешево и легко. Там, конечно, проще заподозрить и быстрей как-то понять, что у вас ребенок алкозависим.

Что делать здесь и сейчас?

Оксана Кирюшина: В первую очередь, как родитель, начать общаться с ребенком, чаще обнимать его. Просто каждому начать с этого. Наладить контакт, который возможно был когда-то утерян, что бы он в первую очередь пришел ко мне, к родителю и сказал о том, что какие-то проблемы. Потому что дети – они как взрослые, они приходят к зависимости, потому что бегут от чего-то. Что-то у них происходит, какие-то проблемы. Дети точно так же.

Алексей Тананин: Как вариант, я бы еще добавил, что поднятие общественности в данной теме родительского сообщества, медицинского – это ускорит процесс принятия решения в отношении контроля за вот этими веществами

Почему не встает вопрос о привлечении к ответственности родителей? Ведь они принимали участие в воспитании своего ребенка, поэтому должны нести ответственность.

Алексей Тананин: Родители несут ответственность. Это по факту, но все на родителей как бы тоже складывать нельзя, потому что есть образовательные учреждения, где есть педагоги, секции, где есть лидеры, которые занимаются с детьми, есть общество их уровня, дворовая культура. И нельзя родителей обвинять. Многие родители и так пашут круглыми сутками в наше непростое время. И ребенка видят только тогда, когда желают ему спокойной ночи.

Если такая неприятность в семье случается, думаю, каждый родитель уже наказан настолько, что хуже уже некуда.

Алексей Тананин: Ни один родитель не желает, чтобы у него ребенок стал наркозависимым.

Фото: газетапятница.рф, gazeta.a42.ru

Узнавай новости первым в своем телефоне. Подпишись на телеграм-канал 31tv.ru