Актуальный репортаж. Интранет по-русски. Боятся ли челябинцы ограничений во всемирной паутине

Владимир Сероухов, корреспондент: «Он всегда под рукой. Многим помогает жить, а для некоторых стал самой жизнью. Как газовых труб его ждут в самой захудалой глубинке. Без воды и отопления мы можем обходиться неделями, без него кажется уже разучились. ООН признала доступ в интернет неотъемлемым правом человека. Между тем, целый год у нас в стране его будоражат новации и ограничения, бесконечные разговоры о безопасности и цензуре. Не превратится ли со временем интернет в роскошь для избранных, не станет ли изолированным суррогатом всемирной паутины? Получается, что от такого «блага» уже никто не застрахован».

Будапешет, октябрь 2014. На улицу вышло больше 100 тысяч человек. Толпа недовольна не низкими зарплатами, не внешней политикой, а монетизацией траффика. Каждый гигабайт теперь на вес доллара. Оффлайн-бунт — новая форма интернет-протеста. Под призывы руководителя армии юзеров с чисто венгерской фамилией Гуляш в здание правящей партии летят клавиатуры и мышки. Главный символ перфоманса — сверкание экранов смартфонов. Покруче, чем на концерте Coldplay.

Россия, ноябрь 2014. Игорь Шувалов поручил разработать проект о налоге на контент в интернете, антимонопольщики предлагают провайдерам торговать YouTube, Skype, мессенджерами и соцсетями, как доп.опциями. «Левада центр» отмечает: 54% пользователей Рунета недовольны свободой в сети и высказываются за введение цензуры. По данным компании «Яндекс» россияне чаще всего ищут в сети порнографию и нелегальный контент. Ловить бесплатный wi-fi анонимно уже 3 месяца как не получается. Но Владимира, как рядового интернет-юзера, больше волнует налог на контент. Музыку и книги он уже покупает, но на видео разоряться не собирается.

Владимир Пыхтин, активный интернет-пользователь: «За фильмы, конечно, боязно, потому что там цены высокие. Даже, если по платным сервисам посмотреть».

По объёму пиратского контента наша страна, кажется, впереди планеты. Россиянину, так любящему халяву, трудно объяснить, что музыканты и писатели тоже должны как-то зарабатывать. И если не на своём творчестве, то на чём тогда? Однако борьба с чёрным контентом в той версии, которая сейчас — перекладывать ответственность на провайдеров — просто-напросто подкорректирует расценки на связь. Причём, платить и тем, кто качает пиратские продукты,и все остальные.

Андрей Елизаров, коммерческий директор филиала: «То, что те люди, которые не пользуются, будут платить — это же неправильно. Фактически, если будет принята схема, что будет какая-то плата просто с оператора браться. В конце концов получится, что пиратский сайт условный, который будет распространять лицензионный контент без разрешения, он получается тоже будет себя достаточно комфортно чувствовать».

Комфортно себя чувствовать будет и Никита Михалков. Именно в его Союз Правообладателей России пойдут сборы с провайдеров. В той же сети это уже окрестили «узурпацией прав сотен тысяч правообладателей в интересах небольшой группы лиц». Другая, относительно небольшая группа лиц — популярные блогеры — тоже теперь объект внимания закона. Тот, у кого больше 3 тысяч подписчиков автоматически считается СМИ. У Макса Бодягина читателей достаточно. Пишет о разном и для своих, не гнушается нецензурной лексики, но только по делу. Ни статистика, ни эти новые правила ему не интересны. Да и блог находится не в зоне «RU», а в зоне «.com».

Макс Бодягин, блогер: «Хостится он где-то там в США или Великобритании, вообще по-барабану. Этот закон, он имеет не прикладное, а сугубо политическое значение, на мой взгляд. Он очень расплывчатый, непонятно как его трактовать. Поэтому вот пока они его не прояснят, пусть с ним и живут».

Запрет айфонов, который сезонно муссируется в сети, он считает страшилкой для чайников. А вот в том, что слишком ярая борьба с пиратством может вызвать массу недовольств, не сомневается.

Макс Бодягин, блогер: «Вой по всей стране будет стоять, когда тот объём контрафактных данных, которые Вконтакте болтается, подвергнут лицензированию или запрету, книги фильмы и т.д. Тогда будет революция вообще. Уже вижу орды 15-летних, выбегающих на улицу с флагами «не позволим!», «не отдадим!»

Так скоро YouTube, Skype и соцсети будут бить по кошельку, без разницы электронному или простому. Из-за того, что поток «тяжёлого контента» постоянно растёт — ему и тариф особый.

Андрей Елизаров, коммерческий директор филиала: «Мы здесь не являемся какими-то новаторами в этой части. Почему? Потому что на рынке Соединённых Штатов уже несколько лет, я знаю, эта практика работает. Их операторы уже прошли этот этап».

Для Марины Загидуллиной Skype уже стал частью жизни и профессиональной в том числе. Даже немало неприятностей принёс — прокуратура требовала наказать преподавателя за он-лайн лекций, правда, суд профессора оправдал.

Марина Загидуллина, профессор кафедры теории массовых коммуникаций ЧелГУ: «Национальная устойчивость, скажем так, к испытаниям и трудностям у нас выше. Т.е. люди готовы терпеть, люди готовы смириться, готовы потерять те блага, которые у нас были, в обмен на социальный порядок. На некое спокойствие и даже его имитацию».

Тотальной интернет-цензуры, которую так любят в Сирии и КНДР, наши пользователи не боятся. А точнее, просто не верят в неё.

Владимир Пыхтин, активный интернет-пользователь: «Смотрю каналы в YouTube. Там полный пока доступ ко всем каналам, в том числе и к украинским».

В сентябре вроде как опровергли возможность отключения страны от глобального интернета, но Дмитрий Песков расплывчато намекнул: «Мы должны быть готовы ко всем случаям». Что под этим понимать — не совсем ясно. Чуть раньше весной липецкий сенатор Кавджарадзе предложил создать собственную суверенную сеть. И даже название скреативил для державного интернета — «Чебурашка». Так, мол, утечки информации будут не страшны и недружественные атаки на российский сегмент. Этакая Великая информационная стена. А если серьёзно, блокировка части сайтов, особенно информационных, далеко не фантастика.

Владимир Пыхтин, активный интернет-пользователь: «Была история, когда канал Russia Today отключили. На западе прекратилось вещание. Хотя и у нас такое тоже может быть. Интернет-пользователи явно не оценят».

Ещё одно открытие этого года — «право на забвение». Цифровое, естественно. Это когда пользователь может попросить удалить всю информацию о себе не только на сайте, как было раньше, но и в интернет-поисковиках. Конечно, для этого должны быть веские основания: т.е. удалять можно ложь или устаревшие данные. Впрочем, у нас пока желающих подчистить интернет-карму не много.

Главное, чтобы право на забвение не появилось у самой интернет-индустрии. Для диалога сетевого сообщества с государством даже создали специальную должность — интернет-омбудсмен. Правда, как-то так вышло, что сам он чаще оффлайн. За целую неделю ни в Фэйсбуке, ни в электронной почте правозащитник на наши запросы не ответил.    

Следите за главными новостями региона на нашей странице в Вконтакте и в Twitter