Андрей Сафонов: «Преподаватель на журфаке – не тот, кто учит, а тот, кто учится»
Фото: Журфак ЧелГУ / ВКонтакте
Поэтому редакция 31tv.ru решила хоть немного восстановить справедливость и посвятить публикацию преподавателям вузов – тем, кто принимает у школьных учителей результат их труда – выпускников со всеми их знаниями, умениями и навыками, полученными в школе. И, конечно, невозможно было обойти стороной тех, кто готовит к профессиональной деятельности самих журналистов. Что общего между СМИ и педагогикой, корреспонденту 31tv.ru рассказал преподаватель, доцент кафедры журналистики и массовых коммуникаций ЧелГУ Андрей Сафонов.
– Андрей, можно ли назвать любого преподавателя хотя бы отчасти журналистом? Если да, то почему?
– Журналистика – часть сферы коммуникаций. Педагогика тоже немыслима без общения. В обеих профессиях важен диалог, обе предполагают ответственность за качество диалога. Поэтому да, есть нечто общее.
– Что побудило вас стать преподавателем?
– Набор случайностей. Никогда не ощущал и до сих пор не считаю себя преподавателем, тем более, педагогом. Термин «медиапедагогика» применительно к своей работе автоматически использую. Но всерьез с этой профессией себя не соотношу. Педагогика предполагает существенно большую самоотдачу, чем я. В силу сформировавшихся привычек могу себе позволить. Наверное, неплохо разбираюсь в медиатекстах, понимаю особенности их структуры и стиля. Этим пониманием делюсь с юными и молодыми коллегами. Иногда получается чуть лучше, иногда хуже. Бывает, не получается вообще – тем сильнее благодарность к студентам за их чувство такта и снисходительность к моим просчетам.
– Какие случайности привели вас к работе в вузе?
– Еще до окончания университета кафедра поручила мне стать редактором новой студенческой газеты, а это преподавательская должность. Не потому, что я передовик в учебе, скорее, наоборот (за полгода до этого меня вынуждены были отчислить за академическую неуспеваемость, но дали возможность восстановиться). Просто к моменту назначения у меня уже накопился небольшой опыт работы в штате профессиональной редакции, и я более-менее представлял себе процесс производства газеты. И вот я учусь в университете, являюсь штатным сотрудником железнодорожного издания «Призыв» на полставки. И понимаю, что на взаимодействие со студентами у меня катастрофически не хватает времени! Спасибо коллегам – молодым, но более опытным, чем я, преподавателям – которые взяли на себя обязанность верстки и корректуры газеты. И, конечно, особая благодарность студентам за их трудолюбие и совершенно невероятный энтузиазм. Так как будучи редактором, я фактически оставался старшекурсником, и разница в возрасте между мной и молодым коллективом была года три-четыре, барьеров в общении не было.
– Остались ли с того времени какие-то связи, вы общаетесь с теми ребятами?
– Мы до сих пор с ними на «ты», и это для меня очень ценно. Насколько знаю, все блестяще реализовали себя в профессии. Именно тогда впервые понял, что преподаватель-практик на журфаке ЧелГУ – не тот, кто учит, а тот, кто учится вместе с начинающими коллегами и в немалой степени учится у них. По крайней мере, могу с уверенностью сказать, что они на мое последующее восприятие реальности повлияли несопоставимо сильнее, чем я на формирование их профессиональных навыков. И продолжают влиять до сих пор. Недавно в разговоре с одним из участников той студенческой редакции, ныне известным в регионе журналистом, посетовал: «Даже мы не понимаем до конца, что происходит в современной журналистике, а студентам каково к ней адаптироваться!» На что получил внятный ответ: «Андрюха, ну есть же такая профессия – Родину освещать». Что тут возразишь!
– Интереснее взаимодействовать с аудиторией в редакции «Челябинского рабочего», где вы работали, или в пространстве вуза?
– Сейчас, безусловно, в вузе. Даже при широчайшем выборе инструментов обратной связи, которые предоставляет Интернет, в редакции ты взаимодействуешь с читателем в основном через экран компьютера. Ты не видишь взгляда человека, выражения его лица, не можешь до конца прочувствовать интонацию комментария. Другое дело – непосредственный диалог. Если студент на твоей лекции ушел в телефон, зевнул или всем своим видом показывает, что витает где-то далеко, – это не его вина, а твоя проблема. Соответственно, именно ты и можешь ее решить. Самый простой способ – задать вопрос по теме, разбудить дискуссию, в которой есть место и для серьезного, но живого общения, и для шутки. Только в аудитории можно мгновенно оценить степень своей профессиональной адекватности. Здорово, когда студенты идут на контакт, задают острые вопросы. Хотелось бы быстрее достигать именно такого уровня взаимодействия. Иначе аудитория будет просто молча тебя уважать, и из вежливости стараться слушать. А это чудовищно тяжелая для них работа. Говорить, даже с больным горлом, всегда легче.
– Что помогает наладить контакт со студентами?
– Способность объяснить (когда ее удается активировать), что наше взаимодействие строится не на обязательствах друг перед другом. Мы друг другу ничем не обязаны. Но если мы здесь, значит, нас что-то объединяет. Надо понять, что, и постараться эту общую опору найти. Если она будет значима и для преподавателя, и для студента, каждый в ее сохранение и упрочнение будет вкладываться, не считая это тяжким трудом.Такой опорой уж точно не может быть стремление к успешной сдаче экзамена – это побочный результат, не более. А вот возможность разобраться с помощью журналистского инструментария (который есть просто формат базовых принципов отношений между людьми) в тревожной для молодого человека жизненной ситуации – серьезный стимул.
– Разве верность обязательствам не входит в число базовых принципов?
– Входит, если правильно ее воспринимать и, что бы ни случилось, сохранять доверие друг к другу. Если человек не выполняет работу в срок, наверное, пока не следует в ответственные моменты взваливать на него ношу соблюдения дедлайна. Но решать творческую задачу качественно, разбивая стереотипы и текстовые клише, он может. За это его надо ценить и поощрять. А своевременно поглядывать на часы он научится. Не так уж это сложно, кстати, особенно, если никто не мешает и не гложет чувство вины. Срыв в любой цепочке часто происходит от того, что мы сталкиваемся с бесчисленным количеством обязанностей и, разумеется, не в силах расставить приоритеты. Не так давно студентка, несколько раз откладывавшая срок сдачи важного задания, призналась: «Простите меня, что подвела вас, но не знаю, что с этим делать – у меня эмоциональное выгорание». Не особо осведомлен, что это значит в строгих канонах психологии, но демотивирующую роль паники вполне себе представляю. Абсолютно искренне сказал: «У меня та же история. Не казните себя. Все хорошо. Спокойно работайте. Прорвемся». И ведь прорвались не без помощи добрых людей! Любую проблему на любой стадии можно решить, если спокойно и не откладывая, искать пути решения. И уж точно не нужно в юных и молодых взращивать чувство вины. Это очень дорого обходится, в том числе, нам. Преподаватель – не инспектор, а советник. Если удалось убедить студента, что от твоей рекомендации есть польза – значит, что-то получилось.
Узнавай новости первым в своем телефоне. Подпишись на телеграм-канал 31tv.ru